Начальником Сокольнического Исправдома в то время был некий Степан Иванович Рогов, человек лет 45-50. (...) "Церковников" на первых порах расселили по разным камерам, Однако РОгов вызвал к себе моего отца и сказал ему: - "Сейчас на 3-м этаже заканчивается ремонт двух камер на десяять человек каждая. Составьте списки - кого вы туда возмете. я собираюсь вас всех церковникоа поселить там". Отец выяснил, что пока в Сокольнический исправдом прибыли восемь человек участников "процесса 54-х", которые с готовностью согласились соединиться в одну из камер. (...) Так и жила эта добровольная коммуна из двадцати человек, заклчюенная в двух камерах(...) Как -то зимой 1923 г одному из членов Брастства Ссвятой Параскевы-Пятницы, организованного отцом в начале 1919-го года, пришла в голову счастливая мысль, подготоваить концерт и поехать с ним в исправдом. Дирекция дома, в лице Степана Ивановича, отнеслась к этой идее положительно.(...) ПРиближались ноябрьский праздники 1923 года. В газетах появились сообщения об амнистиях. Выходило, что участники процесса 54-х под нее попадали. (...) После ухода последнего , отец остался в камере совсем один. (...) Через несколько дней Степан Иванович вызвал отца к себе в кабинет и радостно сообщид : - "ну, сергей Иванович, черт возьми, слава Богу! На вас пришел документ!" Простились тепло, с рукопожатием.(...) Чтобы покончить с рассказом о матросской Тишине, вспоминаю будто бы до нас дошел слух, что Степан Иванович Рогов жестоко поплатился за свой гуманизм. Говорят, его расстреляли"